Монсегюр и загадка катаров - Страница 54

Чтобы понять катарский миф, опять-таки надо обратиться к стихам 1:6–7 из Книги Бытия: «И сказал Бог: да будет твердь среди воды, и да отделяет она воду от воды. И создал Бог твердь; и отделил воду, которая под твердью, от воды, которая над твердью». Девять дней и девять ночей, которые падают, сравниваются с каплями дождя и стеблями травы. Фактически речь идет о том самом знаменитом разделении вод неба и земли, иначе говоря, о создании иного пространства, которое будет владением Сатаны. Эти мифологические представления можно связать и с современными научными наблюдениями. На самом деле Земля, находясь в 150 миллионах километров от Солнца, оказывается близко к середине зоны, где температуры позволяют воде существовать в твердой, жидкой и газообразной формах. Эта зона занимает очень ограниченное пространство — около 2 % Солнечной системы. Таким образом, существование человека, похоже, связано с двумя условиями: наличием воды в трех формах и всемирным тяготением. Это показывает, насколько справедливо мифы придают важное значение воде. Также не случайно вода играет существенную роль и в религиозных представлениях. Но прежде всего в катарском мифе надо обратить внимание на то, что появление земной жизни совпадает в нем с падением ангелов.

Разумеется, этот миф ничего не объясняет. Он довольствуется тем, что ставит неразрешимые вопросы. Как восставшему Сатане удалось вернуться в царство Света? Знал ли об этом Бог (ведь ему ведомо все, что происходит)? Является ли Бог бессильным свидетелем или он желает Зла? Как могли ангелы согрешить, если никакого зла в них не было? Что такое грех? Можно сказать, что катарский миф как минимум не блещет логичностью. Но и текст Книги Бытия не более логичен.

Опять-таки все видимые и тленные вещи, и в частности тела людей, создал Демон. Бог создал то, что прочно: Незримое и нетленную человеческую душу. Умеренные катары к этому кое-что добавляют: когда Сатана вместе с падшими ангелами закончил создавать мир, Бог послал на землю ангела, сохранившего ему верность, и этот ангел — Адам, чьими прямыми наследниками считали себя катары. К несчастью, этот ангел попал в плен к Сатане и был вынужден облечься в человеческий облик, но поскольку в эту зависимость он попал невольно, в конечном счете он будет спасен, а вместе с ним и все его потомки.

В других версиях катарского мифа Сатана мучительно пытается вдохнуть жизнь в недвижные формы, которые он создал. Это продолжается триста лет. Но всякий раз, когда эти тела из грязи сохнут на солнце, вода, то есть кровь, испаряется. Бог, которому известно все, приказывает ангелам, которые бродят внизу, не спать во время пребывания на земле. Разумеется, ангелы засыпают, и в это время Сатана захватывает их и вводит в безжизненные тела, которые создал.

Вариант основного мифа, однако тесно связанный с этой версией: речь идет, если использовать более онтологическую терминологию, о пленении божественного Архетипа человеческим. Но это не может произойти без привнесения сексуального мотива. Заснувших ангелов охватывает ночная похоть. Кстати, в некоторых катарских текстах говорится, что созвездия по ночам творят разврат, и в астрологии этот космический разврат был назван coitus. В более психологическом плане и в средневековом контексте мы обнаруживаем здесь знаменитое верование в инкубов и суккубов, демонов мужского и женского пола, которые по ночам пытаются соединиться с людьми, пользуясь их сонным состоянием: совершенный образец результата такого союза между демоном-инкубом и женщиной представляет собой чародей Мерлин. Понятно, что здесь можно не приплетать инкубов и суккубов и увидеть в этом определенные физиологические реакции эротического характера, возникающие во сне и приводящие к ночным поллюциям, от которых добрых христиан предостерегали.

Эту версию важно рассмотреть еще и потому, что она выявляет связь человеческого существа с космосом: может быть, его тело и создано из грязи, но душа у него ангельская — она принадлежит к горнему миру. И все поведение человека — постоянный поиск равновесия между тяжестью материи и легкостью небесной стихии, одушевляющей его. Очевидно, что главную проблему такой постулат все-таки не решает: каким образом душа, имея тонкую, небесную и нематериальную природу, могла быть заключена, притом с легкостью, в грубое и тяжелое тело? Катары — сторонники абсолютного дуализма — предлагают такой ответ: ангельская душа хоть и находится в плену у человеческого тела, однако оставила свое ангельское тело на Небе. Таким образом, ангельское существо, став человеческим, разорвалось, разделилось. И оно неизбежно будет желать покинуть свое плотское тело, чтобы вернуться в ангельское.

Это ловкое решение в том смысле, что объясняет потребность в духовности, характерную для человеческого существа, трансцендентность, присутствующую в нем. Но те же радикальные катары придумали третий элемент того, что станет настоящим диалектическим умозаключением: существует, говорят они, связь между телом и душой разделенного ангела. Эта связь — Дух, текущий между Небом и Землей в поисках той души, которую сможет признать своей парой. Когда он находит ее, происходит озарение: в этот момент человек становится катаром, то есть совершенным. И поскольку он больше не разделен (признак чего — половое чувство), он больше не имеет сексуальных желаний, не испытывает похоти и готов воссоединиться с Небом.

Здесь обнаруживается представление о триаде, уже встречавшееся в маздеизме: человек обязан своим существованием трем началам — Телу, Душе и Духу, какие бы особые значения ни придавались каждому из этих терминов. Достоинство этого объяснения в том, что оно предлагает решение проблемы воскресения Иисуса.